Давид, что был по сердцу Бога,
Хоть иногда порой грешил,
Прошёл тернистую дорогу,
И стать царем он не спешил,
Хотя его пророк помазал
В цари, но долго ждал свой срок,
Сложится должен будет пазл,
Что предназначил ему Бог.
Да, он был прав в борьбе с Саулом,
Но что с того, когда вся власть
Определяется лишь стулом,
Точнее, троном. Давай слазь! -
Сказал Саулу б каждый нынче -
Теперь всяк лидера честит,
И гордым пальцем в него тычет,
И проклинает, и хулит.
Скор на суды почти что каждый
В своем невежестве слепом,
Не зная даже, как однажды
Давид молчал всё о плохом.
Его помазал Бог, а я кто? -
Твердил Давид своим друзьям,
Плодоносили много смоквы,
И много вод слил Иордан.
Когда всё гнал Саул Давида,
Преследовавши по пятам,
Ну кто такое когда видел?
Молчал Давид, страдая сам.
Вот уж и случай подвернулся
Свести с обидчиком счета,
Давид лишь только улыбнулся,
Не наказавши подлеца...
Счастлив народ, который знает,
Что лидера поставил Бог,
И хоть тот плох, но уважает,
Закон такого бережёт.
Ему Всевышний непременно
Пошлет Давида на престол,
А если хочет, кто мгновенно
Сменить царя, то проклят он.
Бог бунтарей не уважает.
Поднявшийся на бунт народ
Себя при этом исстребляет
И долго после не живёт.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.